Судьба «Укртелекома» — одна из самых больших загадок новейшей украинской экономической истории. При чем предсказать перспективу компании не рискнет сейчас никто, несмотря на все желание Президента как можно быстрее подготовить компанию к продаже.
Главная проблема в том, что украинские политики и чиновники в телекоммуникационном рынке в подавляющем большинстве не разбираются, и не хотят разбираться в экономических реалиях компании. При этом менеджмент «Укртелекома» разбирается в ситуации настолько хорошо, что умеет создавать у политиков/чиновников иллюзию того, что именно они принимают какие-то судьбоносные решения (на самом деле полностью подсказанные со стороны). Решение о продаже или не продаже «Укртелекома» будет вкладывать в уши власть предержащих прежде всего руководство Укртелекома; оно же силах и отбить охоту покупать компанию у нежелательного для него покупателя (например, «нарисовав» неудовлетворительные результаты аудита). Поэтому для того, чтобы решить судьбу «Укртелекома» так, как это будет лучше для государства, чиновники и политики должны в первую очередь самостоятельно разобраться в ситуации на рынке, и в компании. И ответить на ряд вопросов.
Вопрос номер один — достижение баланса между заинтересованностью государства в контроле над крупным телекоммуникационным оператором, и эффективностью его менеджмента.
С одной стороны, у государства не может не быть интереса в сохранении собственности над «Укртелекомом». Во-первых, это поступления в госказну дивидендов на государственную долю: так, в этом году «Укртелеком» перечислил более 700 млн.грн., (почти 70% от чистой прибыли). Во-вторых, такая компания нужна для мобилизационного резерва. В случае чрезвычайных ситуаций, особенно международных кризисов, от операторов, принадлежащих иностранному капиталу, толку будет мало, даже несмотря на соответствующие нормы телекоммуникационного законодательства. В-третьих, государственного оператора можно обязать выполнять социальные обязательства по льготному предоставлению услуг нуждающимся в этом категориям населения, тогда как «частникам» нужно будет это компенсировать.
С другой стороны, компания нуждается в значительных инвестициях: 70% абонентов продолжают обслуживаться аналоговыми АТС, очередь на установку телефона не становится меньше 2 миллионов человек, нуждаются в финансировании проекты введения новых услуг. Где взять эти деньги? Прибыль, напомним, компания собирается почти полностью отдавать в виде дивидендов государству. В кредитной истории «Укртелекома» сам черт ногу сломит, и отягощение ее новыми кредитами вызывает много вопросов. Остается привлечение инвесторов в виде собственников.
Вопрос номер «два», на который нужно ответить государству как собственнику «Укртелекома» — сколько стоит его детище. Цифры называются самые разные, в большинстве своем достаточно потолочные. Так, одни эксперты, умножив среднюю цену купли-продажи одной «телекомовской» акции в ПФТС на общее их количество, получают стоимость компании в 2 млрд. долл. Однако в свободном обращении находятся единицы процентов акций компании, скупленные у бывших сотрудников «Укртелекома», и стоимость сделок по ним не может являться показательной (равно как их стоимость на ПФТС не сравнится с их стоимостью, будь они выставлены на NYSE). Другие «эксперты» просто говорят, что «Укртелеком» должен быть продан не дешевле «Криворожстали», а иначе это «предательство» и «разбазаривание». Третьи утверждают, что компания находится на грани банкротства, стремительно теряет рыночную долю в высококонкурентных сегментах и т.д., прозрачно намекая, что дорого ее не продать.
Ответ на вопрос о стоимости компании мог бы дать аудит. Но эксперты ведущих аудиторских компаний до недавних пор не могли свести концы с концами в запутанной «телекомовской» бухгалтерии минувших лет. Да и любой аудитор волей-неволей всегда «отрабатывает» интересы заказчика. Аудитор со стороны покупателя неминуемо будет стремиться занизить стоимость компании, со стороны продавца — повысить. Найдется ли в этой стране хоть кто-то, кто будет заинтересован в объективном аудите финансового состояния компании, в ее реальной оценке?
Третье. Государство, которое пока остается собственником «Укртелекома», для того, чтобы принять верное решение о судьбе компании, должно силами уполномоченных на то лиц все-таки разобраться в ситуации на телекоммуникационном рынке, имеющих там место тенденциях и перспективах. В конце 90-х, когда компанию начали готовить к продаже, ситуация была одна (как не устают сейчас многие повторять, «наиболее благоприятная»), сегодня другая, а завтра будет третья. И развивать компанию нужно именно в расчете на «завтра». Очевидно, что нужно наращивать присутствие компании на рынке магистральной передачи данных, отдавая работу с мелкими клиентами частным провайдерам. Может быть, нужно развивать беспроводные технологии доступа в сеть, включая Wi-MAX, Wi-Fi, CDMA и т.д. Не очевидно, что нужно развивать 3G (UMTS) — мобильные сети и телефоны в этом стандарте пока дороги, и в условиях Украины вряд ли получат большое распространение и принесут скорую прибыль. Тем не менее, политики, чиновники и даже «эксперты» с попугайской бездумностью подхватывают активно лоббируемый сейчас тезис о том, что «Укртелеком» нельзя продавать без 3G-лицензии! Наличие которой, без серьезных инвестиций (да и с ними) вряд ли придаст компании прибыльности.
Без понимания того, что происходит на рынке, так и будет «Укртелеком» «телепаться» между интересами различных группировок и политических сил. И будет «в процессе подготовки к приватизации» еще несколько лет. Пока окончательно не закончатся внутренние ресурсы компании, и не встанет во весь рост вопрос о ее банкротстве. Тогда, конечно, компания будет продана. По дешевке и по частям. И тот, кто купит ту ее часть, которая обеспечивает связью 9 миллионов простых малоплатящих абонентов, вынужден будет поднять цены на связь, чтобы обеспечить ее функционирование. |
